Лия Кауфман: «Для меня человек – самое интересное открытие...»

    There is no translation available.

    Лия Кауфман: «Для меня человек – самое интересное открытие...»

    Беседу провела Людмила Хохлова, член Союза журналистов РФ

     

    Лия КауфманИмя доктора филологических наук Лии Соломоновны Кауфман значительно в отечественной германистике и связано с подготовкой многих поколений специалистов в этой области, работающих в России и за рубежом. Лия Соломоновна родилась 17 апреля 1918 года в г. Чкалове (ныне Оренбург) в семье врачей. Шесть десятилетий ее судьба неотделима от кафедры немецкой филологии (с 2015 г. кафедра зарубежной филологии и лингвистики) Тамбовского государственного университета, профессором-консультантом которой она является (см.: http://www.tsutmb.ru/kaufman-liya-solomonovna ).

    Л.С. Кауфман:

    – Движение времени непрерывно. В его восприятии мы опираемся на память, сознание и наше представление о жизни. Та жизнь, которую я прожила, она связана с нашей общей жизнью, жизнью всей страны, и другой быть не могла. Каждый из нас выбирает свой путь, который ему интересен и важен. Я училась в институте, который стал теперь легендой – Московском институте истории, философии и литературы, знаменитом ИФЛИ. О нём написано немало книг, собрано немало воспоминаний. Я благодарна моим учителям, которые не только давали нам знания, но и своим примером показывали, что процесс образования непрерывен, не зависит ни от возраста, ни от научных регалий. Это были очень известные люди, выдающиеся учёные-педагоги: А.А. Аникст, М.В. Алпатов, Б.Р. Виппер, А.К. Дживелегов, Ю.В. Готье, Б.И. Пуришев, Н.С. Чемоданов, а среди них – особенно любимые профессора Е.Н. Галкина-Федорук, В.Р. Гриб, Элиза Ризель, книги которой до сих пор являются пособиями для студентов… Там я поняла, что такое настоящий театр, какую роль играет музыка в жизни человека. Мне повезло – я видела людей, которые жили большой духовной жизнью. Стремление к духовности всегда спасало меня в трудных ситуациях. Время было нелёгкое, оно ломало жизни и судьбы многих людей. Иногда мои сверстники совершенно искренне говорят, что не видели и не слышали, куда по ночам едет машина… Я слышала. И видела, как уходили мои учителя, чтобы никогда не вернуться или вернуться через много лет…

    После окончания института Л.С. Кауфман были присвоены квалификации научного работника в области истории западной литературы и немецкого языка, преподавателя вуза, втуза, учителя средней школы. Диплом раскрывал широчайшие возможности. Но вмешалась война, которая разрушила все планы. Педагогическая деятельность Лии Соломоновны началась в эвакуации. О том времени повествует такой эпизод…

    Л.С. Кауфман:

    – В то время в Ташкенте работало много выдающихся личностей. Одной из них был известный литературовед и лингвист, академик Виктор Максимович Жирмунский (тогда профессор, директор историко-филологического института при Среднеазиатском госуниверситете, одновременно он заведовал кафедрой Ташкентского государственного пединститута). Я помню, как он с заплечным мешочком шёл в столовую, где нас кормили, так как зарплаты, которую мы получали, хватало на одну буханку хлеба… Нам давали затируху (это мука с водой, как манная каша), а Виктору Максимовичу – затируху с котлетой. Он говорил: «Слушай, что-то мне сегодня не хочется есть эту котлету». Всякий раз, когда кто-то был рядом, ему не хотелось есть «эту котлету». У нас у всех были тогда отёкшие от голода ноги… А после этого Жирмунский говорил: «А сейчас я буду рассказывать студентам о необыкновенных германцах». «Песня о Нибелунгах» осталась у меня в памяти навсегда, и то, как он рассказывал: как будто мы всё это видели… Было голодно, тревожно, но… играли оркестры, читались стихи, в этом искали спасения – путь спасения в той духовности, которая заложена в людях…

    У Лии Соломоновны Кауфман завидная судьба. Её считают наставником учёные разных поколений и специальностей, молодые и умудрённые опытом, лингвисты и литературоведы, историки и философы. С 1956 года её жизнь связана с кафедрой немецкого языка факультета иностранных языков ТГПИ (теперь ТГУ). Именно в этот период ею исследуются социальные романы немецкого писателя Ганса Фаллады, публикуются первые научные работы, что в то время было не просто. Лия Соломоновна выступает с научными докладами в институте Мировой литературы им. Горького АН СССР (Москва), в ЛГПИ им. Герцена (Ленинград), в других вузах. В 1963 году Л.С. Кауфман была избрана на должность заведующей кафедрой немецкого языка, через год успешно защитив кандидатскую диссертацию: она стала первым кандидатом филологических наук на своей кафедре и открыла её научную деятельность.

    Кауман Лия

    Л.С. Кауфман:

    – Размышляя о путях развития кафедры, я поняла, что главным должна быть забота о росте профессионализма молодых преподавателей. Именно тогда стали складываться основные научные направления, которые, кстати, существуют до сих пор. Вслед за мной защитили диссертации молодые специалисты Б.Н. Иванов и Н.И. Волобуев, преподававшие теорию и практику немецкого языка. Это были плодотворные годы научного роста кафедры. Важным виделось нам поощрение научно-исследовательской работы студентов, что впоследствии дало хороший результат: это было воспитание наших будущих коллег. Вторым важным направлением становления кафедры было развитие международных связей, общение студентов и преподавателей с носителями языка, что помогало преодолеть известную узость провинциального образования. Для Тамбова это было событием: начиная с 1969 года по плану Министерства просвещения РСФСР в пединститут стали регулярно приезжать делегации из ГДР: читались лекции по литературе и теории языка, проводились занятия по фонетике, лексике и страноведению. Так осуществлялось международное сотрудничество в эпоху «железного занавеса». Б. Игель (Айзенах), Е. Вайдих (Лейпциг), Х. Келлер (Эрфурт), Х. Хейзингер (Магдебург) и другие преподаватели из Германии способствовали не только пополнению научно-методической базы и созданию богатейшей по тем временам фонотеки, но и в сфере международной коммуникации помогли нейтрализовать одиозный образ немца, хорошо знакомый по послевоенным фильмам и книгам. Всё это положило начало стажировкам преподавателей в университетах Веймара и Эрфурта, поездкам студентов в Германию для совершенствования их знаний.

    В 1995 году Л.С. Кауфман создала и возглавила в Тамбове общество Гёте, общество немецко-российской культуры, сфера действия которого охватывала ряд направлений – от научного до культурно-просветительского. В рамках сотрудничества с немецкими друзьями из Вецлара и Веймара проводились встречи студентов с преподавателями, актёрами, священнослужителями из Германии, организовывались выставки, обсуждались доклады по истории и культуре. Но Лия Соломоновна не была бы собой, если бы не расширила рамки действия этого общества, не вдохнув в него особую жизнь. Невозможно забыть цикл лекций о великом Гёте, сделанный ныне покойным профессором физико-математического факультета Борисом Захаровичем Винокуровым, который так вдохновился жизнью Гёте, что, по его словам, не мог остановиться: начав с научной тематики, закончил темой «Женщины в жизни Гёте». Работавший в Тамбове учитель из Германии Николаус Хайдорн читал по-немецки Генриха Бёлля, слушали музыкантов из Германии и России, открывали выставки картин и фотографий немецких и российских художников. И – что важно – аудитория не ограничивалась студентами, изучающими немецкую филологию, она была обширна и включала в себя людей разного возраста и степени образованности, активными слушателями были курсанты военных училищ, члены ветеранских, общественных организаций. Двери Гёте-общества были открыты для всех, кому это интересно. Лия Соломоновна выступала с лекциями, но чаще просто в какой-то момент вступала в обсуждение, и всякий раз это было необычайно интересно.

    Л.С. Кауфман:

    – Мне никогда не казалось, что интеллигентность – это образованность. Интеллигентность (цитирую Максима Горького) – это строй души. Мировая культура и мировая политика – это всегда ножницы. Если идёшь одной дорогой, видишь одни и те же вокруг себя деревья, поляны, они, естественно, производят на тебя впечатление. Но вдруг ты свернул на другую дорогу, дорогу, тебе не знакомую, может быть, чуждую, и тут ты видишь другие деревья, другие поляны, реки… И ведь всё зависит от того, как ты будешь на это смотреть. Захочешь ли ты понять, а почему здесь всё другое? Или сказать: я пришёл оттуда, и это мне чуждо? Речь идёт о мировой культуре, о том, что мы не можем жить, идя по одной тропе. Мировую культуру надо знать, надо её понять, надо к ней приобщиться. Каждая страна, каждая нация имеет свои особенности, свои корни. И вырывать эти корни, заменять их искусственными образованиями и рассчитывать, что что-то на них вырастет, наивно. Этого делать нельзя! Рассматривать мировую культуру надо с точки зрения своей, только так я это понимаю. И напрасно мы с вами иногда думаем, что там не было политики разрушения нашей национальной культуры, это было, это есть и сегодня. Бесспорно, каждая страна имела свою культурную политику, поэтому каждому человеку надо очень чётко понимать, что несёт настоящая мировая культура, а что – пена, которой очень часто пытаются нас «намылить», а мы, к сожалению, иногда это позволяем. Русская культура очень высоко ценилась и ценится на Западе. Как природа и экология должны иметь равновесие, так и культура: нельзя забывать свою культуру, нельзя забывать свою музыку.

    В 1960-70-е годы Лия Соломоновна продолжала заниматься исследованием творчества Ганса Фаллады, работала в архиве писателя, была избрана членом общества Фаллады (в котором до сих пор является единственным представителем России), участвовала в составе советской делегации в Международных конгрессах германистов в Лейпциге и в Вене. На протяжении многих лет участвовала в работе ежегодного семинара писателей Германии. В 1976 году вышло в свет пятитомное советское издание «История немецкой литературы», где раздел о жизни и творчестве Ганса Фаллады написан Лией Соломоновной.

    kaufman3

    Л.С. Кауфман:

    Немцы жили своей исторической жизнью. Были голод, инфляция, нищета, люди годами не ели масла, картофель был праздничным блюдом, сорок процентов мужского населения были без работы… И вот пришёл национал-социализм, который назвал себя рабочей партией. И под звуки музыки завораживающей говорилось: “Мы вас накормим, мы вас напоим, мы завоюем мир, и этот мир будет вас кормить, весь мир будет у ваших ног“. И не надо думать, что Гитлер был глупцом. Ибо тогда возникает вопрос: а мы-то, как же мы таких дураков такой кровью подавили? Речь идёт о том, что мы должны понять: не кровью, не кровью должен жить народ. После Второй мировой войны вышла великолепная книга Генриха Бёлля «Где ты был, Адам?». Когда дети спрашивали у своих отцов, как могли быть эти газовые печи, как могли быть эти страшные времена? Не надо их забывать! Нам не надо забывать, что войну выиграл наш народ. Это великое противостояние народа настоящему злу, ведь нацизм Францию, и Бельгию, и Нидерланды, и Англию успел разрушить, которое могло превратить мир в ужасный концлагерь. Русский народ выиграл эту войну. Нельзя забывать свою историю.

    Немцы сейчас нам дают урок милосердия, но этот урок им самим нужен. Им нужно научиться милосердию, и это прекрасно понимает немецкое правительство. Для немцев это необходимо, им нужно встать на путь нравственного очищения, им надо ответить на вопрос «Где ты был, Адам?». Спасти нас сейчас может только милосердие, милосердие к себе самим, милосердие к окружающим.

    Антифашистская тема в творчестве немецких писателей – объект многолетнего кропотливого исследования Лии Соломоновны. Его итог – докторская диссертация «Творчество писателей-антифашистов в Германии в годы нацизма. Проблематика и поэтика». Защита диссертации в МГУ в 1985 году свидетельствует о том, что сам факт сопротивления нацизму, существовавший в писательской среде внутри Германии, необходимо было отстаивать в серьёзной дискуссии. Лии Соломоновне удалось преодолеть идеологические стереотипы в доводах оппонентов. Она стала первым доктором филологических наук на факультете иностранных языков.

    На кафедре велась большая научная работа: под редакцией Л.С. Кауфман вышли в свет четыре межвузовских сборника научных трудов под общим названием: «О языке, методе и стиле». Во многих вузах России до сих пор пользуются созданным ею (в соавторстве) учебником по истории немецкой литературы, выпущенным издательством «Просвещение» в 1968 году. Не теряют научной значимости учебное пособие «Стилистика немецкого языка» (1983), учебник «Введение в аналитическое чтение» (1991), монография «Обзор немецкой художественной прозы (50-90-е годы XX столетия)» (2002).

    В 2009 году вышла в свет монография Л.С. Кауфман «Писатель и время. Эрнст Вихерт. Германия 30-50-х годов XX века», в которой исследуется творчество одного из наиболее активных представителей оппозиции гитлеровскому режиму, не покинувшего страну в годы нацизма. Монография восполняет “белые пятна” в истории немецкой культуры, вносит существенный вклад в осмысление проблемы места писателя в историческом и литературном контексте. Через год вышла еще одна монография «Литература свидетельства и обвинения. Гюнтер Вайзенборн», в которой художественное наследие писателя рассматривается в связи с фактами его биографии и с привлечением неизвестных архивных материалов.

    Л.С. Кауфман:

    Число писателей, обращающихся в своем творчестве к проблеме реальной опасности фашизма, велико. Осмысление своей истории – процесс для писателей Германии сложный. В немецкой литературе антифашистской проблематики отчетливо выделяются три периода в границах исторического времени. Первый начался в конце 20-х годов, второй включает двенадцать лет нацистского режима, третий берёт начало в 1945 году. Это деление традиционно и не вызывает споров. А вот всё, что касается процессов, происходящих внутри каждого периода, рождает непрекращающуюся полемику.

    Большую литературу антифашистского содержания создали немецкие писатели, оказавшиеся в годы Третьего рейха вне Германии. В тот же период в стране в условиях жесточайшей репрессии в кругах людей, активно сопротивляющихся нацистскому режиму, тоже создавалась литература антифашистской направленности. Однако учитывая наиболее существенные работы немецких и российских специалистов, материалы конгрессов и симпозиумов, можно сделать вывод, что большое количество свидетельств сопротивления и оппозиционной литературы осталось вне поля зрения исследователей темы: это документальные работы «Мемориал», «Битва в молчании» Г. Вайзенборна, «Тотенвальд» и ряд других публикаций Э. Вихерта, проза Ст. Хермлина, «Последние письма из тюрьмы Тегель» Генриха фон Мольтке, записки Д. фон Бонхёффера и многое другое. Одним из основных аргументов забвения антифашистской литературы считается её неизученность, «отсутствие в литературоведении подтверждения художественных достоинств этих книг»; даже наиболее авторитетные исследователи настаивали на том, что «взаимосвязь политики и художественной мысли очень вредили этой литературе». Однако нужно без предвзятости вникнуть в ситуацию в стране, чтобы понять, что каждая оппозиция была подвигом и заслугой перед временем. В каких условиях авторам приходилось работать, рассказывают в своих документальных публикациях Э. Вихерт – узник Бухенвальда, Г. Вайзенборн, осуждённый за участие в группе сопротивления Шульце-Байзена и проведший три года в тюрьмах…

    Но никакие запреты на творчество, преследования властей не могли остановить тех, кто хотел выразить свое отношение к диктатуре Гитлера. Чаще всего это осуществлялось в легендах, притчах, исторических романах, построенных на отчётливых параллелях, обличавших агрессивный, воинствующий режим. Эта литература и сегодня мало исследована, так же как документальность и пафос создаваемой прозы. Документальность расширяет границы художественного исследования времени, и это интенсивный процесс, а обязательное присутствие автора-очевидца, получившее определение „Bericht”, ранее в немецкой прозе не встречалось.

    Книга – это человеческий документ, но отнюдь не о себе и для себя. Это документ, адресованный современникам и потомкам, обладающий большой реальной ценностью ещё и потому, что в нём раскрывается личность автора: эволюция сознания, представление о нравственных ценностях, отношение к искусству. Этот процесс, протекающий в контексте времени, противоречив и сложен.

    Гюнтер Вайзенборн получил университетское образование, изучал философию, медицину, филологию. Безработица и инфляция побудили его уехать в Аргентину. Он трудился на фермах, работал пастухом, подёнщиком, рабочим на скотобойнях. Его жизненные наблюдения нашли последующие отражение в его пьесах и романах. С 1937 года Вайзенборн – член организации Шульце-Бойзена. Арестованный в 1942 году, он три года провёл в фашистских застенках. Прошёл все круги ада. От гибели его спасла Советская Армия.

    В его пьесе «Подпольщики» запечатлён длительный период сопротивления. Создание пьесы проходило в три этапа. Два первых – в тюрьмах, в ожидании суда и после вынесенного приговора, после казни товарищей по нелегальной борьбе, третий – в июне-августе 1945 года. Символично, что автор отказался от мысли создать реквием. Драма должна была звучать как гимн: «Мир узнает, что в нашей родине было бесчисленное множество людей с чистыми помыслами, верящих в свободу… Время для этого настало!». В первые годы после разгрома нацизма пьесу «Подпольщики» ставили сто четыре театра Европы!

    Антифашистская литература – реальный опыт истории, её прямое воздействие неопровержимо. Движение времени неотвратимо. И каждое новое поколение исследователей этой поистине неисчерпаемой темы будет делать свои открытия и расставлять свои акценты. Главное, чтобы процесс этот не прерывался и всегда находились заинтересованные люди. Собственно, для этого мы и работаем…

    В апреле 2016 года Лия Соломоновна отметит прекрасную дату – ей исполнится 98 лет! Она живёт настоящим, она в курсе всех событий. Её глубокие познания, ясный ум, интеллигентность привлекают самых разных людей: с ней легко, тепло и интересно.

    Л.С. Кауфман:

    Мне в жизни повезло… Большое счастье выбрать работу, которая тебе по душе. Мне нравится путь профессиональный, который я выбрала. Я люблю своих студентов. Я люблю им рассказывать, делиться знаниями. Люблю свой университет. Мне повезло в жизни: я видела театр Таирова, я видела Алису Коонен… Я видела МХАТовские прекрасные постановки «Дни Турбиных», «Достигаев и другие», «Вассу Железнову». Очень много слышала хорошей музыки. Видела и люблю хорошую живопись эпохи Возрождения, русскую живопись. Я прожила нелёгкую жизнь, а это меня отвлекало: хорошая книга, картина, музыка.

    Я люблю атмосферу музыки, атмосферу праздничности. Очень люблю. Когда я погружаюсь в свою атмосферу и могу рассказать студентам о барокко, о классицизме, возникает у меня образ времени, и мне становится гораздо легче жить, чем в буднях. Для меня природа играет огромную роль. Я могу на полчаса уйти туда, где нет людей, где есть деревья. Я люблю среднюю Россию, лужайки люблю, берёзки… Люблю нашу реку. Люблю постоять на плотине: уходит от меня всё нелёгкое, что меня окружает. Духовность земли передаётся людям, у них лица становятся совсем другие. Смотришь, люди преображаются. Я должна сказать, в этом большое спасение. У меня всегда была привилегия: я имела дело с молодёжью. Мне встречались интересные люди. Человек – это для меня самое интересное открытие…

    © 2022 | Российский Союз Германистов. Создание сайта - Евгения Козловская.